путешественница, писатель, бизнес-леди.
Руководя собственной компанией в Лондоне и Италии и путешествуя по миру, она превращает будни в приключения, постоянно вовлекаясь во что-то новое. Любовь к морю привела ее в мир яхтинга, а страсть к слову – в литературу. Ее рассказы, написанные, обычно, в самолете или аэропортах – это остроумные, живые зарисовки, наполненные тонким юмором и неожиданными поворотами.
Сейчас Инна работает над сценарием и мечтает увидеть свои истории на большом экране.
Мы перечисляем 50% пожертвований в журнал нашим авторам

Сцена 1
Интерьер. Городская квартира в многоэтажке со следами былого благополучия.
Мужчина (Евгений, 53) стоит у окна с телефонной трубкой. Говорит, рассеянно глядя в одну точку:
- Старенькая девочка: смотришь на нее сзади - идет, подпрыгивая, в короткой юбочке, девчонка, а оглянулась - лицо все в морщинах, накрашено небрежно. Я окликнул ее, и она улыбнулась. Не мне -
близорукие улыбаются сразу всем… И по этой улыбке я безошибочно узнал ее. Через столько лет! Но она меня не узнала. Зачем-то я позвал ее в кафе… Она встревожилась, но кивнула и пошла за мной. По ней было видно, что жить ей одной, без «старших», страшно, прилепиться бы к кому-нибудь… Но она так беззаботно смеялась, когда тревога ее отпустила… Полуслепая, постаревшая, подурневшая, но она. Моя девочка. Я ведь только так ее и называл - "моя девочка". Я вспомнил, как нелепо, некрасиво и страшно я ее любил… И как, испугавшись, что не вынесу этой любви, бросил… И я вдруг понял, что она не сама стала такой. Это я. Я ее такой сделал... Старенькой девочкой… Что? Нет, я же не сошел с ума. Тем более, она меня не узнала. Я сказал, что иду в туалет, а сам… оплатил счет у барной стойки и сбежал. Жить собственную жизнь. Что зачем? А, зачем я вам позвонил?… Понимаете, сначала я думал, что это изжога, но потом стало отдавать в левую руку… И теперь мне кажется, что у меня очень болит сердце… А вы все-таки «скорая помощь»… Что? Ну зачем вы так, девушка… Сердце у меня есть. Оно у всех есть. Просто… Алло? Алло?..
Он опускает руку с телефоном. Пожимает плечами. Морщится.
Набирает номер.
- Здравствуйте. Я хотел бы записаться к гастроэнтерологу. Полагаю, гастрит или что-то в этом духе… Да, подожду… Мне торопиться некуда.
Сцена 2
Интерьер. Старая квартира в многоэтажке. Обстановка советских годов, мебель, покрытая пылью, в ней давно никто не живет.
Открывается входная дверь и входит женщина (Татьяна, 53), вся мокрая после дождя. На ней короткая, до колен, юбка и блузка «прощай молодость», волосы собраны в пучок, немодные очки с толстыми линзами. Во всем ее образе какое- то несоответствие энергичных движений и старой одежды, давно вышедшей из моды. Она бросает на пол пакеты из магазинов и супермаркета, включает чайник, вытирает полотенцем мокрые волосы, протирает очки.
Звонит ее мобильный телефон.
ТАТЬЯНА:
⁃ Здравствуйте, Артем, да, удобно.
⁃ Я же вам говорила, я здесь максимум на неделю и хотелось бы продать квартиру как можно быстрее. Мама давно умерла, и у меня здесь никого нет, поэтому любая цена меня устроит.
⁃ А что та беременная девочка, которую вы приводили сегодня утром? Она, кажется, приезжая?
⁃ А можете дать мне ее телефон? Я понимаю, что это против правил агентства, но вы в любом случае получите свои комиссионные, не волнуйтесь.
- Да, пишу. Спасибо.
Татьяна достает из пакета и распаковывает кофе-машину, капсулы. Открывает шкаф в гостиной в поисках кофейной чашки и натыкается на старый альбом с фотографиями. Садиться за стол и медленно его листает. Некоторые из фотографий не вклеены, и она подносит их близко к глазам, снимая очки. Глядя на некоторые, она грустит, а в какие- то моменты улыбается. Берет со стола клочок бумаги с записанным номером и набирает его на своем мобильном.
ТАТЬЯНА:
⁃ Оля, здравствуйте. Это Татьяна, вы сегодня утром смотрели мою квартиру. Я прошу прощения, что совсем не могла уделить вам внимания, был важный звонок с авиакомпанией.
⁃ Да, это английский номер, уже 30 лет как я уехала.
⁃ Артем меня очень удивил, сказав , что вы хотите переехать сюда из столицы… Наверняка у вас на то серьезная причина.
⁃ Да, конечно, я заметила. Вы уже знаете, кто у вас будет? … А отец ребенка? А ваши родители?
(Она слушает, выражение ее лица меняется; боль, возмущения, сострадание)
- … Оля, вы очень смелая. И вы все правильно делаете. Выбор есть всегда. Просто иногда мы стараемся срезать углы и выбрать путь полегче. Поверьте, жизнь наказывает нас за трусость.…
- Потому что у меня тоже сейчас мог бы быть тридцатилетний сын. Чем старше становлюсь, тем чаще об этом вспоминаю... Я очень любила его отца… думала, что и он меня. Первая любовь, учились в одном классе, не
расставались ни на минутку, строили наполеоновские планы на жизнь. Потом он в летное училище поступил, каждый день письма мне писал… Я ему не написала, что беременна, хотела лично сказать. А он приехал в отпуск и за 10 дней так и не пришел. Мама заставила прервать беременность на позднем сроке, и детей у меня больше не получилось. Я уехала из этого унылого города как можно дальше, сразу после того, думала, все забудется… Да нет, конечно же: наша память не жесткий диск, бесследно ничего не стирается. Но знаете, Оля, разбитое сердце включает инстинкт самосохранения и дает нам силы изменить жизнь.
- А что он? Женился на моей лучшей подруге. Я очень долго с ним мысленно разговаривала, пытаясь его понять. Потом я мысленно хвасталась, какая я успешная. Потом он мне снился иногда. А последние годы уже даже не помнила ни то, как он выглядел, ни его голос, ни запах. Он остался призраком на задворках памяти. А сегодня такой смешной случай произошел: после вашего визита я выбежала в супермаркет за кофе и сигаретами. Иду себе, заглядываю в окна, как когда-то в детстве. Для меня эта поездка, как путешествие во времени, здесь как будто ничего не изменилось, просто город некрасиво постарел. Ну и я, конечно, давно уже не та юная девчонка, но тем не менее. Какой- то мужчина вдруг окликнул меня, я даже растерялась! Он позвал в кафе, сказал, что знает, где самый лучший кофе в нашем городке…
- Где? А, На Пушкина, на углу там. У него был такой жалкий вид молодящегося ловеласа, в дешевых солнцезащитных очках, весь какой-то помятый… но он так по-детски улыбался, прикрывая плохие зубы… а я так хотела кофе, что согласилась. Он сначала болтал и жаловался то на жизнь, то на жару, то на правительство. А потом рассказал такой смешной анекдот, в лицах… я хохотала, как сумасшедшая! Он снял свои дурацкие очки, и тут я увидела его глаза: в них как будто совсем не было жизни и такая беспробудная тоска. Видимо, много пьет. И пушистые ресницы… как в юности… Я столько раз представляла нашу встречу, как я иду по улице походкой «от бедра», а навстречу Он… А тут все нелепо как-то… Он вышел в туалет, а я пулей выскочила из кафе, пока он меня не узнал! А там такой ливень начался! Я бегу в этой маминой старой одежде, в каких-то своих старых очках, вижу свое отражение в витрине: а там замученная жизнью тетенька за 50, атрибут этого города, и так мне смешно стало. Бежала и хохотала всю дорогу.
Раздается звонок в дверь.
(Открывает входную дверь, подписывает документ о получении, завозит чемодан в квартиру)
- О, наконец- то мой чемодан привезли! Оля, а вы что сейчас делаете? Приходите ко мне в гости! Я приготовлю обед, будем праздновать! Как "что праздновать"? Жизнь, конечно!
Она открывает чемодан, достает оттуда одежду, переодевается в джинсы и белую рубашку, вставляет в глаза линзы, расчесывает перед зеркалом волосы, улыбаясь своему сразу же помолодевшему отражению, включает громко музыку, открывает бутылку вина и начинает готовить обед.